— Только терся, — бесцветно сказала Софья.

Костя опустил ладонь на ее бедро и дотронулся большим пальцем почти до самой промежности.

— Там болит?

— Нет, — быстро ответила девушка, — только когда нажимаешь.

Костя посмотрел ей прямо в глаза, которые сегодня отливали льдом.

— Соня, к гинекологу нужно сходить. Не спорь, не говори нет, и что все в порядке.

Она несколько раз вдохнула. Потом сдалась и кивнула в ответ на пристальный темный взгляд.

— У Риммы наверняка есть свой врач, который держит язык за зубами.

Соня пожала плечами. Она села рядом с Костей на кровать и вновь накинула на себя покрывало. Потом подвинулась вплотную к мужчине.

Костя притянул подрагивающий кокон к себе. Девушка положила голову ему на плечо и сопела куда-то в шею.

— Сходишь в душ? — спросил Костя.

— У меня все болит. Но, наверное, схожу.

Константин выпустил ее из объятий, залез в стоящий в углу небольшой сиреневый шкаф. Нашел полотенце, почти детскую пижаму.

— Вон там дверь, — он кивнул на узкую белую створку напротив кровати, — здесь небольшая душевая. Помойся, переоденься и позови меня. Я пока схожу в машину за обезболивающим и посижу в гостиной. Это прямо за дверью.

Соня кивнула.

— Костя!

Мужчина вздрогнул, вспоминая недавние ее крики, тряхнул головой и поспешил в спальню.

Соня сидела на кровати в бледно-оранжевом костюмчике для сна. Рукава и штанины были коротковаты, но в целом тоненькая девушка легко поместилась в подростковую вещь.

— А ничего, что мы тут хозяйничаем? — негромко спросила она.

— Хозяйка этой комнаты давно выросла и из нее, и из пижамы, — улыбнулся Константин, — редко гостит у отца с ночевкой. Так, держи лекарство.

Он протянул Соне таблетку и стакан с водой. Она быстро выпила.

— Тебе станет легче. Физически и морально тоже, нервы немного успокоятся. И давай попробуем поспать?

— Я не хочу, не уходи, — замотала головой Соня.

— А кто уходит? — Костя начал разбирать постель. — Давай-ка под одеяло. Я тоже буду здесь.

Измотанная девушка с наслаждением опустилась на подушку, укрылась. Костя прилег на другом конце кровати поверх одеяла. Вложил в протянутую ладонь Сони свою руку.

Софья моментально уснула. Константина тоже морило, сказывался безумный вечер и предыдущая бессонная ночь. Он заткнул рот всем своим внутренним протестам, переплел их пальцы и закрыл глаза.

Стас распахнул дверь кладовой и поморщился от резкого запаха. Просидевшие тут добрый час узники использовали пластмассовое белое ведро как туалет. Помощник Мурата, заверив Костю, что идет разбираться с насильниками, прежде как следует развлекся с привезенной из клуба девицей. Не зря же он весь вечер поил ее коктейлями.

Он зажег тусклую лампочку и оглядел парней. На Павлике не было лица, толстяк явно испугался и абсолютно раскаялся. По крайней мере, уж точно пожалел, что потащился с рыжим. Тот в свою очередь глядел злобно.

— Ну пиздец вам, — равнодушно проговорил Стас, — Константиныч носится с этой девкой, как будто она его жена. Насчет вас приказал разобраться по самой вышке. Утром вызову санитаров.

Он сложил руки на груди. Сам Стас злости к ребятам не испытывал, понимал, по сути ничего особенного они не сделали. Подумаешь, чуть не отымели шалаву. Но племянник шефа явно был в ярости, значит, прямая дорога друзьям к известным среди Муратовых людей громилам. Двух парней, призываемых по особому поводу, прозвали по аналогии с медработниками, потому что смотрелись те шкафами и могли провинившимся кое-чего вколоть. Отчего нерадивые «сотрудники» запросто превращались в овощ.

Рыжий вплотную подошел к Стасу и ухмыльнулся.

— Зови. Только брату моему двоюродному, Андрюхе, не забудь должок отдать.

Кончики ушей Стаса покраснели.

— Он тут причем? — помощник Мурата попробовал отбрыкаться.

— Родня моя, если со мной че, с тебя долг попросит. Собирай двести штук пока.

Стас выдохнул. Полгода назад он через рыжего занял у его братца двести тысяч. Не хватало на покупку тачки. Рассчитаться договорился в течение года, но уже как два месяца он не платил вообще. Родственник приятеля не давил, Андрей держал магазин и рубли не считал. Хотя, конечно, подмазывался таким способом, чтоб Стас опекал его нерадивого брата.

— Блять, вы сами косячите! — выругался помощник Мурата. — Какого хуя вы к ней полезли? Честных давалок мало?

— Она шлюха, — медленно произнес рыжий, — даже если хорошо сосет племянничку шефа. И она мне задолжала.

— Все кругом тебе должны, — буркнул Стас.

— Че?

— Да нихуя. Ладно, вали. Только затаись, а лучше из города съеби на месяцок-два.

— Пашку тоже отпускай, — поставил условие рыжий.

— Его с какого?

— Он со мной просто был. Дружбан мой верный.

Стас тяжело вздохнул.

— Идите, только чтоб я на вас в городе больше ваще не натыкался!

Глава 7

Соня проснулась и обнаружила, что лежит, уткнувшись лбом в мужское плечо. Сначала до жути испугалась, потом выдохнула, узнав Костю. Картинки прошедшей ночи вспыхивали одна за другой, отзывались внутри леденящим страхом. Она не думала, что с ней когда-то произойдет такое. Хотя это, наверное, был закономерный итог последних месяцев. Ну сколько она могла дразнить мужчин?

Называться проституткой и не подпускать к своему телу. Хорошо раньше просто больной обзывали и ругались с Риммой. А эти не на шутку закусились. Соня думала, вчера ее убьют. Не физически, но морально точно. Билась до исступления, звала Костю… Как единственного человека, с которым у нее в последнее время ассоциировалась защита. И она ее получила, прямо-таки чудесным образом.

Константин спал, его лицо было спокойным. Соня разглядывала темные брови, ресницы, которым позавидовала бы любая модница. Белый джемпер оттенял черные волосы и бороду, отчего мужчина казался еще более красивым и роскошным. Софья вздохнула — нет, он точно не для нее.

Все тело болело, но так отчетливо помнило его крепкие объятья. Как он нес ее, завернутую в пахнувшую сыростью ткань. А ей в нос лез аромат его кожи — смесь то ли одеколона, то ли мыла и свежей испарины. Она и сейчас чувствовала его, и он был для нее олицетворением спасения, уюта и совершенно нелогичного счастья. Ее вчера уничтожили, а он пришел и залил весь ее мир теплом и заботой. Соня ощутила резь в глазах, из уголка выкатилась слезинка.

— Что-то болит?

Черные глаза напротив открылись и смотрели в ее влажные серые озерца.

— Не слишком, — Соня села на кровати, — просто вспомнила вчера… не важно.

Костя тоже поднялся, размял руки и шею.

— Со временем станет легче, Сонь, — пообещал он, хотя сам не понимал, насколько глубок ее шок. Ведь все-таки она проститутка, а не школьная учительница. Наверняка был опыт разных ситуаций. Но осуждать именно сейчас он ее не хотел.

— Спасибо тебе, Костя, — искренне проговорила Соня, — ты меня спас. Ничего, что я на «ты»?

Она запоздало вспомнила о манерах.

— Давай уж на «ты», — рассмеялся Костя, — все равно скоро привезу тебе Акиру на попечение. А теперь посмотрим, есть ли у дяди какая-нибудь еда…

Холодильник оказался пуст и вообще отключен. На полках сиротливо лежал пакетик гречки. Видимо, Стас с гостями подъели все, что можно, пока хозяина не было. Костя задумался, отпускать истерзанную девушку еще и голодной он не хотел.

Он посмотрел на диван, стоящий здесь же, на первом этаже у кухонной зоны. Стас собрал Сонины вещи: штаны, сумочку, разорванную рубашку. Костя сжал зубы и взял их в охапку.

— Соня, оденься, и заедем куда-нибудь позавтракаем.

Девушка медленно начала разглядывать знакомые предметы, Костя вышел.

Ей не верилось, что они еще немного побудут вместе. А дальше домой. Скрывать синяки от мамы, идти к врачу и в Шатер. Соня вздохнула.

Жизнь ночной бабочки диктовала необходимость иметь при себе сменную пару белья. Сегодня этот принцип как никогда помог Соне. Она практически оделась, только вот рубашка не подлежала носке.